Звезды в твоих глазах - Страница 8

Следующие два дня она была занята исключительно освоением компьютерной программы и почти не видела Ральфа. За эти два дня Ли пережила множество побед над «электронным монстром» и столько же поражений. Забываясь, она даже начинала разговаривать с компьютером, как с одушевленным существом, упрекая в «неотзывчивости» и «упрямстве». Инструкция, оставленная Аурелио, пришлась как нельзя кстати, и к концу второго дня Ли перестала бояться своего «раба».

В эти два дня она никуда не выходила из своего кабинета, и все события на ранчо проходили мимо нее. Ли даже упустила появление нового человека, Марко Чизане, о нем она услышала от Фернанды Пилар, которая заглянула к ней на минуту. Ли увидела его утром на третий день. Едва она вышла из машины, к ней подошел незнакомый человек и сказал, что ее ждет сеньор Сантес. Поскольку Фернанда Пилар дала довольно толковое словесное описание Марко, Ли сразу же поняла, кто перед ней.

— Хорошо, я сейчас иду, — сказала она, и Марко тут же ушел.

У Ли было не очень много времени, чтобы внимательно рассмотреть его, но ей стало немного не по себе. Он был долговязый и немного нескладный, с длинными руками; очень смугл, с черными чересчур глубоко посаженными глазами и с большим носом. Типичный итальянец. Его взгляд показался Ли неприятным, хищным. И ходил Марко тоже как-то странно, словно ожидал нападения сразу со всех сторон. Ли пожала плечами, закрыла машину и направилась к дому. Она прошла в библиотеку, но Ральфа там не было. Ли вышла в коридор, и на нее едва не налетела вечно торопящаяся куда-то Фернанда Пилар.

— Кажется, я видела сеньора в его старой комнате.

Ли ничего другого не оставалось, как воспользоваться подсказкой. Ральф задумчиво стоял посреди комнаты, которую занимал, будучи подростком. Ли всего пару раз мельком видела ее внутреннее убранство, но отлично знала, что в комнате все оставалось так, словно Ральф-подросток все еще жил в ней. Гарсиа Сантес запретил что-либо менять.

— Вы звали меня, сеньор?

Ральф взглянул на нее, но Ли показалось, что он все еще где-то далеко. Его взгляд был словно подернут легкой дымкой воспоминаний о беззаботных годах, проведенных в отчем доме.

— Кто бы мог подумать, что здесь все останег-… ся как прежде… — задумчиво сказал он, словно продолжая начатый мысленно монолог.

— Сеньор Гарсиа не разрешал ничего трогать. Максимум, что позволялось, — вытирать пыль.

Ральф хмыкнул.

— Да, мне уже сказали. В комнате идеальная чистота, — как-то невесело отметил он, — словно отец ждал, что я в любой момент приеду и снова поселюсь в своей комнате.

— Он очень скучал по вас… — пробормотала Ли.

В кабинете Гарсиа стояла большая фотография Ральфа. Там же была общая фотография всей его семьи: покойной жены, Ральфа и его сестры Саманты. Но фотография Ральфа стояла немного особняком, Гарсиа выделял ее особо. На ней Ральф выглядел беззаботным и смотрел в объектив с какой-то шаловливой улыбкой и хитринкой в темных глазах. На фотографии Ральфу было около восемнадцати лет и он был очень похож на свою мать, сеньору Реми-диа дель Карио Сантес.

Однажды Гарсиа признался Ли, что хотел бы видеть Ральфа именно таким: беззаботным и веселым, а не озабоченным главой финансовой империи.

— Но, сеньор, — осмелилась заметить Ли, — вы ведь собираете все газетные заметки о Ральфе и очень гордитесь его достижениями.

— Верно, но он так редко стал бывать дома… Я скучаю по своему сыну. И по Саманте. Дети как-то внезапно повзрослели и разлетелись из родного дома, как птенцы из гнезда.

— Мне следовало больше времени уделять отцу, — глухо сказал Ральф, и в его голосе Ли уловила раскаяние и боль. — Я и не подозревал, что он так пристально следит за моей жизнью… до тех пор, пока в его кабинете не нашел папку с вырезками. Там собрано все, что когда-либо писали обо мне, даже самые незначительные подробности. Я всегда думал, что отец слишком поглощен своим поместьем…

Ли вдруг стало его жаль. Ральф показался ей маленьким обиженным мальчиком, который не в силах что-то изменить и исправить.

— Но ведь вы можете сказать ему о том, что любите его, что он вам очень дорог… — Ли запнулась, смущенная взглядом Ральфа. — Простите, что я вмешиваюсь, но мужчины порой так скупы в своих эмоциях. Вы должны поддержать своего отца, сказать ему о своих чувствах.

— Обязательно, — пообещал Ральф.

— Как сеньор Гарсиа себя чувствует? Ему уже лучше?

— Гораздо лучше, — подтвердил Ральф. — Прогнозы врачей благоприятны, но отцу понадобится очень много времени на восстановление. Ему посоветовали поехать в специальный санаторий. После твоих слов мне становится понятна его просьба.

— Какая просьба?

— Позаботиться о тебе. Похоже, вы много времени проводили вместе?

— Да, по просьбе сеньора Гарсиа я разбирала старые бумаги и приводила их в порядок. Иногда я была кем-то вроде секретаря, особенно в последние месяцы, когда он не очень хорошо себя чувствовал…

Ли почувствовала подступающий к горлу комок. Эти несколько дней она была так занята, что почти не вспоминала о Гарсиа, а он, оказывается, даже просил сына позаботиться о ней. Он бережно относился к ней и к ее бабушке и по-отечески опекал саму Ли.

— У тебя такое несчастное выражение лица… Не беспокойся, с отцом все будет хорошо, уж я об этом позабочусь. А как дела у твоей бабушки? Мне сказали, что она долго болела.

— Да, похоже, что у нее был грипп. Она до сих пор плохо себя чувствует, и я решила, что ей нужно провести полное обследование в современной клинике.