Звезды в твоих глазах - Страница 49

— Расскажи мне о вас с Сэмом, — попросила она.

Это помогло. Но, едва хлопнула входная дверь, обе уставились на дверной проем, в котором возник улыбающийся, целый и невредимый Сэм.

— Сэм!!! — завопила Саманта так, что у Ли заложило уши.

— Я не один, — весело сообщил он, и в гостиную вошел еще один человек.

— Папа!

Ли застыла, безмолвно смотря на улыбающееся лицо сеньора Гарсиа. Он обнял Саманту, потом подошел к Ли и сжал ее холодные руки.

— Девочка моя, я сожалею о кончине твоей бабушки и приношу свои соболезнования. Прости, но мне не хочется сейчас говорить о грустном… Я безмерно рад, что вы с Ральфом решили пожениться, и я смогу назвать тебя своей дочерью.

Довольный вид Сэма ясно говорил, что появление сеньора Гарсиа на ранчо — его заслуга. Но Ли вдруг подумала, что случится со старым, сеньором, когда он узнает, где сейчас Ральф. И в ответ на ее суматошные мысли сеньор Гарсиа огляделся и провозгласил:

— Где мой сын? Я хочу его поздравить!

Ли закусила губу и беспомощно оглянулась на Саманту. Но, к счастью, с появлением Сэма к ней вернулись силы, и, бодро улыбнувшись, она сказала.

— У Ральфа дела, папа, он скоро будет.

— Каков, а?! Накануне свадьбы оставляет невесту и мчится по своим делам… — проворчал сеньор Гарсиа.

— Папа, Урсула напекла твоих любимых слоеных пирожков. Давайте пить чай.

Ли сидела за столом, стараясь не выдать паники, которая с каждой минутой все больше охватывала ее. Она кивала в ответ на вопросы, которых не слышала, послушно раздвигала губы в улыбке, когда улыбались все, но ее мысли были только о Ральфе. Прошло уже несколько часов, как он уехал… Я не переживу, если с ним что-то случится…

Близился вечер, а Ральф так и не появился. Ли, извинившись, ушла в свою комнату. Саманта, еще проявляя чудеса выдержки, твердым голосом успокоила отца обещанием, что Ральф вернется в течение часа, и предложила ему отдохнуть. А потом они вместе с Сэмом пришли в комнату Ли.

— Я поеду туда и узнаю…

— Сэм, я не отпущу тебя!

— Они едут, едут! — крикнула, распахнув дверь, Урсула.

Ли бросилась вниз. Она выскочила под дождь и увидела, что из машины выгружают чье-то тело. Она пыталась вдохнуть, но горло сдавил спазм, и ее стала окутывать вязкая непроницаемая тьма.

— Ли, очнись, пожалуйста… — Ральф сунул ей под нос флакон с нюхательной солью, и Ли пришла в себя.

— О, Ральф… — простонала она.

— Глупая, глупая девочка моя. Как ты напугала меня… Как ты?

— Ральф, ты жив! — словно не веря своим глазам, она провела кончиками пальцев по его лицу, а он поймал их губами. — Я почти уверила себя, что с тобой что-то случилось… Я так испугалась… — Она замолчала, потому что в этот момент обнаружила огромную ссадину на его лбу, под мокрыми прядями волос. — Ты ранен… — прошептала Ли, чувствуя, как вся кровь отхлынула от головы и она, кажется, сейчас опять погрузится в пучину беспроглядного мрака.

— Не вздумай! — предупредил Ральф и, подхватив Ли, понес ее в свою комнату. — Это просто царапина, — сообщил он ей на ходу.

— Твой отец здесь. Приехал Сэм, а с ним и сеньор Гарсиа, — проговорила она, цепляясь за его плечи.

— Отец знает, что я с тобой, он нас не потревожит… — усмехнулся Ральф, заставив Ли покраснеть.

— Как семья Агурана? — Ли с трудом припомнила, с чего начались волнения. Для нее имело значение только то, что Ральф жив и он с ней.

— Все живы. Только Хосе сломал ногу и, кажется, два ребра.

Они добрались до комнаты Ральфа, и он осторожно опустил ее на пол.

— О, Ральф… — Ли уткнулась носом в его грудь, прижимаясь теснее и не думая его отпускать.

— Мне нужно переодеться. И тебе тоже — мы оба вымокли насквозь.

— Потом…

Ли поцеловала его.

— Вот ты и выдала себя, — задыхаясь, произнес он.

— Да, — закрыв глаза, обреченно согласилась Ли, — я чувствую себя так, словно меня раздели и заодно вывернули душу наизнанку. Но почему- то мне больше не страшно показать тебе свои чувства… Я люблю тебя, Ральф, без тебя моя жизнь теряет смысл. Вот только*..

Тут она поняла, что сейчас просто расплачется, потому что это «только» было самым страшным во всей этой истории. Ведь Ральф не любит ее.

— Я люблю тебя, Ли!

Она вздрогнула, как от удара, и подняла на него изумленно-вопросительно-растерянные глаза. И поняла, что это правда.

— Я столько раз произносил фразу: «Нам нужно поговорить», — и теперь тебе придется выслушать меня. Но сначала — переодеться.

Ральф быстро стащил с Ли мокрую одежду и завернул ее в свой купальный халат. Потом он усадил ее на кровать.

— Я на одну секунду…

Он действительно вернулся очень быстро. Встал в дверях, глядя на нее пылающими глазами, а потом медленно приблизился и устроился рядом, сжав Ли в объятиях.

— Я боялся, что ты сбежишь… — тихо проронил он.

Ли помотала головой и приникла к его груди.

— Ты же знаешь, что нет…

— Я должен все объяснить тебе, Ли. — Ральф помолчал, собираясь с силами, а когда заговорил, его голос звучал мрачно и немного надтреснуто, как будто слова давались ему с большим трудом: — Все началось в тот черный день, когда я услышал бред Саманты. Я потерял голову из-за того, что решил, что мой самый близкий человек жестоко пострадал из-за чужого обмана. Мной овладела жажда мести. И тут Саманта исчезла. Чего я только не передумал, даже то, что она попытается кончить жизнь самоубийством… Я не знал, где она, но позже получил дурацкую записку, что она уезжает в какие-то джунгли в археологическую экспедицию. Только убедившись, что она жива, я решил найти и наказать обидчика. Мне все казалось предельно ясным, и я жаждал мщения. Но твой брат как сквозь землю провалился. И, может быть, это к лучшему, потому что найди я его тогда… Я не знаю, чем бы кончилось наше противостояние. И тогда я выбрал другой путь — у Сэма Брауна была сестра. Лучшая месть — око за око. Но я знал, что мой отец оберегает семью Браун и не допустит исполнения моей мести. И тут отца свалил приступ. Я посчитал это почти знамением Божьим и вернулся на ранчо, чтобы осуществить задуманное. Но когда я увидел тебя… — Ральф прикрыл глаза, словно вновь вызывая образ Ли, той, что предстала перед ним в тот день. — Я увидел хрупкого ангела с серьезными глазами и сочным ртом. Тогда я цинично решил, что месть принесет мне не только моральное удовлетворение. Я захотел тебя… Захотел так, что мои внутренности сворачивались в узел. Выбившийся локон волос, твой запах, жесты… я перестал спать ночами, мечтая о тебе. И дико ревновал… К тому же Аурелио, который просто бросил на тебя восхищенный взгляд. Я едва сдержался, чтобы не наброситься на него… Ты была моя. И вдруг я впервые осознал, что должен сделать. Ведь я решил, что только отомщу твоему брату, а выходило так, что я сам попал в сети… Я собрал всю волю в кулак, внушал себе, что мне нужна только месть. Мне не потребовалось много времени, чтобы исполнить то, что я наметил, все работало на меня, даже твоя сломавшаяся машина. Та ночь была первой во всей моей сознательной жизни, когда я потерял контроль. И уже не мог остановиться. Меня словно черти рвали на части. Я вдруг испугался. Испугался того, что оказался слишком уязвим, и желание обладать сестрой моего врага сжигало меня. Я действовал жестоко, говорил тебе ужасные вещи, вызывая перед глазами образ своей больной, плачущей и бредящей сестры. Я был в аду… И чем большим подонком я был, тем сильнее я бил в собственное сердце. А потом я уже не мог прожить ни дня, чтобы не увидеть тебя. А ты превратилась в тень прежней Ли. Я знал, что заставил тебя страдать, и это открытие вместо удовлетворения принесло мне еще большую боль. Я захотел заставить тебя вернуться, быть рядом… Но ты меня не замечала, и это вызывало во мне еще большую боль и такую ярость, что мне хотелось то подойти к тебе и как следует встряхнуть за плечи и проорать: «Вот он я, перед тобой, не смей смотреть сквозь меня и не замечать моего присутствия!» — или сгрести тебя в объятия и целовать, наплевав на весь мир, прижимать тебя к себе и сделать тебя своей… А временами мне хотелось причинить тебе такую же боль, какую я испытывал сам. Ральф немного помолчал и продолжил: — А потом были похороны Лоры, и ты сама словно стояла на краю могилы. И я понял… понял, что потерял тебя. Появление Сэма прорвал